Я дошёл точно до середины проезжей части, когда за спиной взревело, заставив оглянуться...

У профессии программиста есть два недостатка в сравнении с учительством: короткий отпуск и длинный рабочий день.

Так говорит наука. И я верю науке. Но рассматривала ли наука когда-либо мир иначе, чем через внешнюю сторону вещей? (Пьер Тейяр де Шарден)

Терраформирование Марса шло полным ходом, но до пригодного для дыхания воздуха оставалось ещё лет сто, а до цветущих яблонь — все двести.

Слухи о странном заседании и выступлении искусственного интеллекта распространились быстро, и горожане, побросав дела, пытались найти место в переполненном помещении суда.

За четверть часа до начала заседания позвонил Керстон, начальник полиции, и сказал: «У нас очень неприятная ситуация. По дороге в суд эксперт-криминалист Клаудио Варди попал в аварию.»

Люди в космосе малоэффективны по сравнению с роботами и слишком дорого обходятся.

Когда долгое время проводишь в космосе, на запечатанных в бесконечности плавучих базах, знаешь: бывают дни, настолько поглощённые рутиной, что поневоле ждёшь хоть малейших перемен.

Учения всегда организовывали на Земле: в отдалённых дистриктах, на шельфах мирового океана, в жерлах вулканов, на вершинах горных хребтов.

— Если я правильно понял ваши статьи, — продолжил Серж, — в процессе наблюдений вам удалось зафиксировать четыре особи дайкайдзю.

Серж решил, что дело пойдёт быстрее, если он воспользуется виртуалом...

Повесть из цикла «Интроспекция Универсума».

И был свет, и была тьма. Мир вокруг растворился. Пропали краски и звуки, формы и запахи. Исчезли направления и расстояния.

Если смотреть только вниз, на воду, то легко можно убедить себя, что ты на Земле.

Случайный попутчик рассказывал про гостиницу в заштатном городишке, где он насмотрелся удивительных снов.

Лаан-Тин, подёрнув зрачок защитной плёнкой, чтобы не ослепил яркий свет, поднял зрительный придаток к небу.

Что же могло случиться? С каналом гиперсвязи — ничего по определению, он — сама основа ткани мироздания.

Игорь вдруг словно очутился в другом времени, в другом пространстве, с другим пониманием собственного предназначения…

Нет, это был не сон. Первый рих именно так и сказал вчера: время у них движется как угодно, но только не так, как на Земле.

Отчаянный визг, хлёсткий удар тела о мрамор, вопли и вой… ничего этого нет. Никто даже не заметил падения.

Конечно, нанотехнологии, автопилоты, вставные челюсти и искусственные глаза — всё это модно, современно, а порой и изысканно.

Рихард и представить не мог, что зелёные растения — единственное плотоядное существо в окружающем мире.

Одноместный галактический разведчик — штучка миниатюрная по космическим меркам, пылинка, не больше.

Внутри дольмена царит кромешная тьма и могильная тишина. Стас слышит собственное дыхание и стук крови в висках.

— Мы не можем брать его прямо на улице, — предостерегающим тоном произнёс детектив Коллинз. — Слишком много людей. Если он откроет стрельбу…

Летающая тарелка возникла в прозрачной синеве, быстро спустилась и, помигав разноцветными огнями, села на площади перед зданием.

Сверяю время с циферблатом на стене, подзавожу механизм. — Механика? — удивляется Жанин...

Никогда не думал, что окажусь в шаге от смертельной ловушки в свои двадцать шесть. Это не тот возраст, чтобы умирать, согласитесь?

Кому-то кажется, что жизнь — это рисунок. Ты можешь стереть старое и нарисовать новое на том же месте, и это не будет ничего значить.

В том, что именно Цезарь толкает моему объекту кнар, я не сомневался — остальные больно уж зелёные. Но доказательств у меня пока не было.