Итак, машина по программе и заданиям человека может математически точно подбирать аккорды, составлять новые песенки из кусочков старых, «воровать» чужие мелодии и стряпать сумасшедшую ультрамодернистскую галиматью. И это все? Не мало ли для восторгов? Неужели машина-композитор так-таки не способна на что-нибудь практически ценное?
Замысел математика и виолончелиста
Советскому математику Рудольфу Хафизовичу Зарипову замысел создания автомата-композитора пришел в голову еще в юности. Это было в 1948 году. Жил Зарипов тогда в родной Казани и учился в музыкальном училище.
Однажды, готовясь к экзамену по гармонии, он подметил, что школьная гармонизация мелодий вполне поддается математическому расчету (уже тогда Рудольф был страстным любителем математики). Он прикинул несколько способов расчета аккордов и понял, что дело это доступно любой счетной машине. Но тут же у пытливого юноши мелькнула другая мысль: а что, если попробовать вычислять не только аккорды, но и главнейшую составную часть музыки — мелодии? Ведь и их законы, вероятно, тоже можно выразить математически!
Нет, тогда Зарипову не удалось даже начать решение такой задачи. Слишком это оказалось трудно. И в книгах об этом он ничего не нашел. Юношеский замысел остался нереализованным.
Потом, не бросая любимой виолончели, Рудольф поступил в университет, потом добавил к увлечению музыкой и математикой рисование, потом стал еще и страстным радиолюбителем-коротковолновиком — «путешественником по эфиру». Ему всегда было мало какого-нибудь одного дела, он постоянно «гнался за несколькими зайцами». И, против морали старой пословицы, ловил-таки их!
Давняя мечта об автомате-композиторе стала одним из «зайцев» уже по завершении высшего образования, когда Зарипов поступил в аспирантуру Ростовского университета. Но особенно увлекся Рудольф своей юношеской идеей после защиты кандидатской диссертации — как только его послали в Москву для изучения и освоения электронно-счетной машины «Урал».
Дни и ночи
Июльскими ночами 1959 года на четырнадцатом этаже громады Московского университета на Ленинских горах одиноко светилось окно. За ним, в комнатке студенческого общежития, сидел над бесконечными расчетами Рудольф Зарипов. Ранним летним рассветом ложился на 2—3 часа уснуть. В восемь утра шагал в один из институтов для практики на электронно-счетной машине. Весь рабочий день сидел за пультом, командуя решением мудреных математических задач. Вечером, когда пустели комнаты института, оставался за машиной и вел другую, любительскую работу. Начальник машины Борис Михайлович Романов разрешил ему попытаться научить «Урал» композиторскому искусству. А ночью Зарипов готовил программы на завтра.
Жил Зарипов словно в тумане, на предельном напряжении сил, не давал себе отдыха ни на минуту. Иначе было, по его мнению, «нельзя», ибо совсем немного оставалось до отъезда из Москвы.
