Успехи современной радиоэлектроники делают реальным прием сигналов с огромных расстояний. Поиск внеземных цивилизаций из чисто умозрительной проблемы становится научной, и даже технической задачей. Ученые пытаются строго оценить вероятность зарождения жизни, и появления цивилизации в далеких звездных мирах, глубоко задумываясь при этом о путях развития жизни на Земле.
Р. СВОРЕНЬ, специальный корреспондент журнала «Наука, и жизнь»
Небольшого формата тоненькая брошюрка - программа научного симпозиума. На титульном листе, как всегда, названы его организаторы, сроки, место работы, и в середине сравнительно крупным шрифтом наименование темы. И вот здесь вместо привычных словосочетаний, спокойных, и важных, таких, скажем, как «Совещание по электронным явлениям на поверхности полупроводника» или, скажем, «Конференция по применению математических методов обработки результатов спортивных соревнований», на вас неожиданно обрушивается:
Академия наук СССР Национальная Академия США Академия наук Армянской ССР
Симпозиум СВЯЗЬ С ВНЕЗЕМНЫМИ ЦИВИЛИЗАЦИЯМИ
Именно так - без всяких оговорок, без, каких-либо смягчающих «К вопросу о.», четко, и определенно. Тема, еще вчера считавшаяся монополией развлекательных романов, стала поводом для серьезного международного собрания ученых. Причем ученых, как сейчас принято говорить, «экстра-класса» - физиков, математиков, астрономов, биологов, историков, социологов, химиков с мировыми именами. Ученых, представляющих науку в самом высоком, и чистом смысле этого слова.
Что же изменилось? Что произошло? Может быть, появились, какие-либо новые факты? Зарегистрированы обнадеживающие сигналы? В космосе обнаружены признаки жизнедеятельности?
Нет, ничего этого не было. Важнейшим фактором совсем иного рода объясняется всплеск оптимизма, наблюдаемый в последнее время в отношении к проблеме контактов с внеземными цивилизациями, или, как ее часто называют, к проблеме CETI. (Предложенное несколько лет назад чехословацким ученым Р. Пишеком название проблемы на английском языке «Communication with Extra Terrestrial Intelligence», и его сокращение «СЕТI» - русское звучание «сэти» - пользуется популярностью, в частности, потому, что «СЕТЬ» - это родительный падеж от латинского «CETUS» - «КИТ», а сравнительно близкую к нам звезду Т - Кита специалисты считают одним из возможных центров внеземной цивилизации). Всплеск оптимизма, переход от фантазирования, и благих пожеланий к реальной постановке проблемы объясняется успехами на широком фронте науки, успехами, которые привели к глубокому пониманию основных аспектов проблемы CETI. А главное, конечно, тем, что появились уже технические средства, позволяющие в проблеме CETI перейти от слов к делу.
Для большинства людей, по-видимому, вопрос о самой связи с другими разумными мирами, вопрос о контактах с ними уходит на второй план. Потому, что для большинства людей открытым остается главный вопрос, а есть ли вообще эти «другие миры», есть ли с кем устанавливать связь? Уже сама мысль о том, что не только в игривом воображении литераторов, но, и на самом деле, в металле, и в камне, существуют на далеких планетах огромные города с высотными домами, и шумными заводами, что живут в этих городах настоящие, из плоти, и крови разумные существа, со своими радостями, и проблемами, со своими гениями, и неудачниками, сама мысль об этом, подобно диссонирующему аккорду, вызывает внутренний протест, требует доказательств, доказательств, и только доказательств.
От сомнений, по-видимому, не застрахованы даже оптимисты. Не случайно же анкета, розданная участникам Бюраканского симпозиума, прежде всего интересовалась «Допускаете ли Вы, что наша цивилизация единственная а) в наблюдаемой области Вселенной б) в нашей Галактике?» И хотя в большинстве анкет не только в пункте а), но, и в пункте б) было достаточно твердо заявлено «Не единственная.», это не может быть принято, как достоверно? доказательство. Вопросы не из тех, которые решаются голосованием.
И все-таки. В нашей Галактике около 10й (сто миллиардов) звезд. В наблюдаемой области Вселенной около 1О10 (десять миллиардов) галактик. Всего в видимой нами Вселенной должно быть приблизительно Ю21, то есть 1 000 000 000 000 000 330 000 звезд. Огромность этой величины представить себе довольно трудно.
Чтобы собрать столько - 1021 - песчинок, нужен сосуд в 1 000 кубических километров (10Х10Х10), а это по объему несколько Эльбрусов. Для размещения библиотеки, в книгах которой содержится 10^21 букв (не страниц, не строчек, а именно букв!), понадобится книжный стеллаж из 10 миллионов полок, каждая длиной от Земли до Луны. Чтобы просто пересчитать такое количество – 10^21 - предметов, затрачивая на каждый лишь одну секунду, и работая без отдыха круглые сутки, человеку понадобилось бы чуть ли не миллион миллиардов лет.
Вот, что такое число 10^21, показывающее, сколько во Вселенной звезд, ближайших родственников нашего Солнца. Оно, если вдуматься, должно производить ошеломляющее впечатление даже на самых осторожных скептиков. - Пусть одна внеземная цивилизация приходится на миллион звезд. Пусть одна на миллиард. Пусть, наконец, одна на тысячу миллиардов. Даже в этом последнем случае во Вселенной должен быть миллиард внеземных цивилизаций. И после этого еще кто-то смеет обращать внимание на, какие-то «внутренние протесты», кто-то смеет сомневаться в том, что «не единственная»!
Теперь попробуем перейти из сферы эмоциональных взрывов в сферу спокойного анализа. Число звезд во Вселенной – 10^21 - очень большое число. А в мире больших чисел надежно работает теория вероятностей. (Подброшенная 10 раз монета может случайно все десять раз упасть на «орла», но уже после нескольких тысяч подбрасываний число «орлов», и «решек» практически окажется одинаковым.) А это значит, что, если появление внеземных цивилизаций - сокращенно ВЦ - процесс достаточно вероятный, то интуитивное «не единственная.» превращается в достоверную, научно обоснованную истину.
Какова же его вероятность, этого самого процесса? Насколько типичен путь, который в известном участке Вселенной прошел разреженный межзвездный газ, превратившись в итоге в планету с 500 000 видов растений, 2 миллионами видов насекомых, с 100 000 видов позвоночных животных, и с этой удивительной «большой системой» - человеческим обществом?
Работа Бюраканского симпозиума в основном проходила в форме тематических дискуссий. Все его участники сидели за большим П-образным столом, и после выступления основных докладчиков («инициаторы дискуссии») свободно обсуждали ту или иную проблему. И именно оценке вероятности возникновения ВЦ было, по сути дела, посвящено пять из семи таких, дискуссий. Вот их темы:
«Проблема планетной астрономии. Космогония. Перспективы обнаружения других планетных систем»
«Планетная биология. Происхождение жизни. Возможность существования жизни на других планетах»
«Эволюция разума, и технического общества на Земле»
«Закономерности развития космических цивилизаций»
«Возможность существования цивилизаций на известных астрофизических объектах. Астроинженерия. Возможность использования неизвестных законов природы»
Самым вероятным объектом для возникновения жизни считаются планеты, то есть небольшие сравнительно небесные тела, вращающиеся вокруг источника энергии - вокруг звезды. Правда, на симпозиуме были названы, и другие удобные для развития жизни объекты, в их числе старые, остывшие звезды, кометы, и даже межзвездная среда. И все же наибольшее внимание уделялось планетам. Это вполне объяснимо о том, что планета - удачное место для возникновения жизни, говорит не только теоретический анализ, но, и достоверный, пусть пока, и единственный «экспериментальный» факт.
Вероятность существования во Вселенной обитаемых планет удобно разделить на несколько составляющих. И в их числе, разумеется, вероятность существования самих планет у звезд того или иного класса.
По мнению теоретиков, образование планет путем конденсации диффузной разреженной материи - процесс типичный. О высокой вероятности существования планетных систем говорит, в частности, анализ собственного вращения звезд разного возраста. Резкое уменьшение момента количества движения многих звезд на определенной стадии можно объяснить только тем, что у них появились планетные системы. Кстати, на долю нашей звезды - Солнца - сейчас приходится лишь 2 процента вращательного момента Солнечной системы.
Вероятность существования планетной системы у звезды оценивается сейчас очень высоко - чуть ли не в несколько процентов. Если даже для страховки уменьшить эту величину раз в десять, и сделать «скидку на класс» - считать, что пригодные для жизни планеты могут быть только у звезд класса G (это тот класс, к которому относится наше Солнце), составляющих примерно 20 процентов от общего числа звезд,-то, и в этом случае планетных систем, где в принципе могла бы существовать жизнь, окажется чрезвычайно много. Во Вселенной - около 10^17. Таково мнение теоретиков. А что говорят по этому поводу наблюдатели?
К сожалению, прямое наблюдение планет, даже у ближайших звезд, встречает непреодолимые пока технические трудности. Это связано, в частности, с очень малой яркостью планет, из-за чего они просто теряются на фоне пылающих звезд. Пока экспериментально, да, и то косвенными методами, удалось обнаружить планеты лишь у одного далекого «солнца». Как сообщил на симпозиуме профессор Б. Оливер (Стенфордский университет), анализ наблюдений астронома Ван де Кампа, обнаружившего несколько лет назад небольшие пульсации в движении Летящей звезды Бернарда (расстояние от Земли - 6 световых лет), показывает, что вокруг этой звезды вращаются, как минимум, три планеты с массами, примерно в 200, 303, и 400 раз большими, чем масса Земли.
Один из инициаторов первой тематической дискуссии, профессор Московского университета В. И. Мороз, предложил интересный способ обнаружения планет с помощью инфракрасного интерферометра. Прибор с высокой точностью регистрирует инфракрасное излучение от звезды, и улавливает его своеобразную модуляцию, которую должна создавать вращающаяся планета. «Дальнобойность» такого интерферометра будет в основном зависеть от диаметра его зеркала. При двадцатиметровом зеркале, например, прибор «увидит» планеты у заезд на расстоянии до 20 световых лет. А в сфере с таким радиусом наблюдается около 100 звезд.
Изготовление больших зеркал для телескопов - дело сложное, и дорогое. Известно, что самым крупным в мире будет зеркало телескопа, строящегося в Специальной астрофизической обсерватории АН СССР (Северный Кавказ). Диаметр зеркала - будущего чемпиона - 6,5 метра, и в сравнении с ним зеркало диаметром 20 метров кажется неосуществимо большим. В действительности же это не так. Зеркала для инфракрасного диапазона значительно проще, а значит, и дешевле, чем для оптического чем больше длина волны, тем менее жесткие требования предъявляются к поверхности зеркала. Участник симпозиума лауреат Нобелевской премии профессор К. Таунс (Калифорнийский университет) предложил даже штамповать из пластмассы большие зеркала для инфракрасных интерферометров.
Еще об одном интересном варианте использования интерферометра, но уже не инфракрасного, а оптического, рассказал доктор физ.-мат. наук Ю. Н. Парийский (Специальная астрофизическая обсерватория АН СССР). По его методике можно не только обнаруживать планеты, но, и оценивать их массу, начиная с некоторой минимальной величины. У звезд класса G, в частности, можно обнаруживать «средние» планеты, масса которых всего в 15 - 20 раз превышает массу Земли.
Итак, с вероятностью существования планетных систем все, как будто благополучно. Вероятность эта оценивается очень высоко, серьезных возражений против такой оценки нет, и вполне вероятно, что у ближайших звезд (в проблеме СЕТ1 расстояния в 10 - 100 световых лет считаются небольшими, а 5 - 10 световых лет - это вообще рядом; расстояние до окраин Вселенной - примерно 10 миллиардов световых лет) планетные системы вскоре можно будет обнаружить экспериментально.
Достаточно высоко оценивается также вероятность существования на планетах благоприятных для возникновения жизни физических условий. Во всяком случае, один из обсуждавшихся аспектов проблемы, вопрос о «строительном материале», о богатстве химического состава не дает оснований для пессимистических оценок. Результаты многочисленных спектрометрических наблюдений говорят о том, что практически во всех уголках Вселенной ассортимент химических элементов достаточно богат, и наше земное изобилие - около 100 устойчивых элементов - не является исключением.
Значительно хуже дело с оценкой вероятности зарождения жизни на планетах, даже при благоприятных с нашей, земной точки зрения физических условиях. Диапазон оценок здесь огромен, и пока нет достаточных оснований отбрасывать ни те оценки, в которых вероятность зарождения жизни близка к 100 процентам, ни даже те, в которых эта вероятность близка к нулю. Пока мы еще очень мало знаем о том, как возникла жизнь у нас на Земле, и совсем ничего не знаем о некоторых этапах ее зарождения.
Один из инициаторов второй тематической дискуссии, профессор К. Саган (Корнельский университет), рассказал о работах, в которых основные биохимические «блоки» - аминокислоты, нуклеотиды - были получены искусственным путем при определенных физических условиях в атмосфере определенного состава. Такие условия, и такой состав атмосферы вполне вероятны, если не сказать типичны, для планет, а значит, вероятность того, что природа должна сделать первый шаг от неживого к живому, достаточно велика.
А что дальше? Каким путем простейшие биохимические «блоки» могут объединяться в сложные молекулы - белки, и нуклеиновые кислоты, с которых, собственно говоря, и начинается все живое? Насколько вероятно такое объединение?
На этом участке сложной, комплексной проблемы CETI как раз возникает самая, пожалуй, неприятная для нее гипотеза. Согласно этой гипотезе, первые жизнеподобные системы возникли на Земле случайно. Просто перетряхивались, перетасовывались молекулы под действием внешних энергетических факторов, и в кзкой-то момент они совершенно случайно оказались собранными в сложную биологическую структуру. Дальше все уже пошло быстро, и целенаправленно биологические структуры начали размножаться, объединяться во все более сложные системы, совершенствоваться путем естественного отбора. Но самый первый шаг на пути «от бульона до естественного отбора» - появление самой первой, способной к размножению структуры - это дело случая.
Что же неприятного в этой гипотезе? А то, что вероятность случайного зарождения жизни ничтожно мала. Примерно с такой же вероятностью бессистемно перемещаемые, перетряхиваемые на огромном конвейере миллиарды разнообразных радиодеталей могут на, каком-то участке случайно собраться в схему сложного цветного телевизора. Если исходить из этой вероятности, то придется признать, что жизнь на нашей планете просто уникальное явление, и практически нет никаких шансов встретить подобное явление еще где-нибудь во Вселенной.
Гипотеза случайного зарождения жизни встретила на симпозиуме серьезную критику, и в частности со стороны известного английского биохимика, лауреата Нобелевской премии, профессора Ф. Крика (Кембриджский университет). Подводя итоги второй тематической дискуссии, ученый отметил, что сейчас нет достоверных данных для определения вероятности возникновения жизни, но отсюда совсем не следует, что нужно заранее считать эту вероятность низкой, и прибегать к таким понятиям, как «случай», и «чудо»
Действительно, может быть, появляются по крайней мере при определенных физических условиях, какие-то силы, которые способствуют образованию больших, и сложных молекулярных структур типа белков. Подобно тому, скажем, как существуют силы, образующие из хаоса «перепутанных» атомов упорядоченные кристаллические решетки, и архитектурные шедевры органических соединений. Эти силы можно сравнить с различными направляющими приспособлениями на конвейере, где происходит автоматическая сборка сложной электронной аппаратуры.
Пока экспериментально такие «приспособления» для сборки живых молекул в природе не обнаружены. Не представляют их себе пока, и теоретики. И несмотря на это, в самое последнее время появилась надежда, что вскоре в этой сложной проблеме наступит большая ясность.
Уже через два месяца после Бюраканского симпозиума произошли события, имеющие огромное значение для многих научных проблем, в том числе, и для проблемы CETI. С интервалом в несколько дней «продолжение человеческой руки» - машины дважды коснулись поверхности Марса. В конце ноября на Марс была доставлена капсула с советской станции «Марс-2», а в декабре на планету опустился спускаемый аппарат станции «Марс-3» Эти события знаменуют начало непосредственного исследования поверхности уже второй по счету планеты Солнечной системы. Первой, как известно, была Венера.
Несмотря на огромные технические трудности, и ближайшие годы, по-видимому, удастся достоверно, не косвенными, а прямыми методами установить, существует ли на ближайших планетах, прежде всего на Марсе, хоть, какие-нибудь формы жизни. (А то, что существование на Марсе примитивных форм жизни возможно, доказано достаточно строго в лабораториях имитировались марсианские условия, и в этих условиях прекрасно жили, и развивались многие микроорганизмы.) Если ответ будет «Нет1», то проблема зарождения жизни останется на том же примерно уровне неясности, что, и сейчас. Ну, а если «Да!», то одно из самых опасных сомнений в проблеме CETI будет ликвидировано.
Третья тематическая встреча Бюраканского симпозиума, по сути дела, должна была обсудить вероятность прохождения пути от простейших живых организмов до технически развитой цивилизации. А это обсуждение, в свою очередь, привело к острым дискуссиям о самой сущности цивилизаций, о закономерности их возникновения, и развития. И так же, как на предыдущей тематической встрече, здесь были свои сторонники высокой, и малой вероятности. Высказывалось, в частности, мнение, что разумное животное может появиться при редком сочетании большого числа различных внешних, и внутренних факторов. Что пока нет обоснованных данных, позволяющих определить время, необходимое для преодоления пути от животного к мыслящему существу.
И все же большинство участников дискуссии привели серьезные аргументы в пользу высокой вероятности появления разума, интеллекта, цивилизованного общества, считая эти процессы естественным продолжением биологической эволюции. «Разум должен появиться хотя бы потому, что опасно жить без разума», - заметил профессор М. Минский (Массачусетский технологический институт - МТИ). Профессор М. Морриссон (МТИ) назвал несколько видов млекопитающих, которые могли бы стать разумными существами, если бы к этому рубежу раньше других не подошел человек. О высокой вероятности дальнейших этапов эволюции говорил Э. С. Маркарян (Институт философии, и права Академии наук Армянской ССР). Он отметил, что развитая техника, и технология, язык, сознание, право, мораль - это вне-биологические средства, и механизмы, позволяющие сложной системе живых существ - цивилизации - вести борьбу за ^вое существование, приспосабливаться к окружающему миру, и изменять его.
Путям развития цивилизации, за той отметкой, которой достигли мы, земляне, была посвящена четвертая тематическая дискуссия. Ее инициаторы - член-корреспондент Академии наук СССР И. С. Шкловский (Институт космических исследований АН СССР), и доктор Дж. Платт (Мичиганский университет). Примечательно, что выступавшие на этой дискуссии, так же, впрочем, как, и на предыдущей, часто отходили от проблемы CETI, и говорили не столько о далеких обитаемых мирах, сколько о наших земных проблемах.
Один из вопросов, затронутых дискуссией, - время жизни цивилизации, то есть время от ее зарождения до гибели. Сама постановка этого вопроса при первом с ней столкновении наверняка кажется непривычной, и неприятной. Мы, земляне, приучены к мысли, что цивилизация должна жить неопределенно долго.
Но вот в одном из выступлений приводится список факторов, каждый из которых, если не принимать мер, может представить для земной цивилизации смертельную угрозу уже в ближайшие 50 лет. Это термоядерная война, загрязнение среды, экономический хаос, нехватка ресурсов для растущего населения, истощение природных источников богатств.
Упоминается, и опасность другого рода - уменьшение интереса к технике, пренебрежение к прогрессу, исчезновение творческого начала, уход к «полинезийскому образу жизни» - к слиянию с природой вместо безудержного стремления к власти над ней. Такой подход к «смыслу жизни» имел, и имеет своих поклонников (буддисты, некоторые современные течения в США), и с первого взгляда может даже казаться привлекательным. Но, когда думаешь о перспективах такой «слитой с природой» цивилизации, беззащитной в столкновениях с коварными стихиями, со страшными климатическими, и биологическими неожиданностями, то на ум невольно приходит известная «тематическая дискуссия». Муравья со Стрекозой.
Вопрос о долголетии цивилизации не только затрагивает глубокие философские, и социологические проблемы нашего земного масштаба, но, и имеет прямое отношение к проблеме CETI. Чем дольше живут цивилизации, тем больше шансов за то, что они «пересекутся» во времени, и смогут установить между собой связь. По некоторым оценкам, время жизни цивилизации может лежать в пределах от 50 до 1 000 000 000 лет (отсчет начинается со дня изобретения радио, то есть с того момента, когда у цивилизации появляются возможности сообщить о себе другим обитателям Вселенной), по другим оценкам - от 10 000 до 1 000 000 лет. В этом последнем случае можно ожидать обнаружения цивилизаций (разумеется, при прочих высоких вероятностях), на расстояниях 150 - 3 000 световых лет от Земли.
В вопросе об определении продолжительности жизни цивилизаций явно преобладал оптимистический подход. Широко пользовались участники симпозиума уже классической теперь классификацией Н. С. Кардашева, разделившего все вероятные ВЦ на три типа в зависимости от их энергетического богатства. Первый - это цивилизации, аналогичные нашей, земной. Второй тип - цивилизации, освоившие энергию своего Солнца, своей звезды, которая может отдать мощность около 1033 эрг/сек. (Это примерно в 10й раз больше, чем мощность всех земных электростанций.) И, наконец, цивилизации третьего типа - это те, что освоили энергию своей галактики - примерно 1045 эрг/сек. Естественно, что для перехода во второй, и особенно в третий тип цивилизации нужна астроинженерная деятельность огромных масштабов и, естественно, завидное долголетие.
Член - корреспондент АН СССР И. С. Шкловский, профессор М. Минский, и другие участники дискуссий неоднократно отмечали, что в цивилизациях третьего, второго, и даже, может быть, еще, и первого типа естественная биологическая форма жизни должна смениться более устойчивыми, и совершенными искусственными, «машинными» формами.
Если на первых четырех дискуссиях звучали голоса не только оптимистов, но, и скептиков, то пятая тематическая дискуссия по самой своей тематике была оптимистической. На ней, по сути дела, рассматривались дополнительные возможности «повышения процента» при оценке вероятности существования ВЦ. Речь шла о том, что где-то могут действовать неизвестные нам законы природы и, что они могут играть важную роль в образовании, и развитии живых структур, в жизнедеятельности цивилизаций.
Выступая на этой дискуссии, лауреат Ленинской премии академик В. Л. Гинзбург (Физический институт имени П. Н. Лебедева АН СССР) заметил, что на первый взгляд существование иной физики на далеких планетах кажется вполне возможным - мы ведь «там» не были и не имеем никаких прямых данных о «тамошних» условиях.
Однако подобное предположение противоречит основному принципу естествознания законы физики, химии, биологии устанавливаются для ограниченного числа объектов, а затем переносятся на все такие же объекты, находящиеся в аналогичных условиях. Так, например, мы приняли, и пока не раскаиваемся в этом, - что все электроны одинаковы, что закон тяготения действует на Марсе так же, как и на Земле, что вода, добытая из арктического льда, будет разделяться на кислород, и водород, так же, как и вода из озера Чад.
- Это напоминание, - говорит далее В. Л. Гинзбург - должно предостеречь от безосновательного фантазирования, но из него совсем не следует, что «там» все должно быть в точности, как, и «здесь». Дело в том, что законы природы, в частности физические законы, установлены нами с ограниченной точностью и для некоторых ограниченных условий. А изменение таких ограничений может привести к серьезным качественным сдвигам. Может быть, «там» играют важную роль, какие-либо очень маловероятные процессы, и именно это меняет физическую картину. Может быть, «там» существуют не изученные нами пока состояния вещества, например, сверхвысокая его плотность, близкая к плотности атомных ядер. Наконец, даже на основе наших земных законов физики эволюция могла создать там неизвестные нам сложные структуры и основанные на них формы жизни. Можно, например, представить себе тончайшие нитевидные или слоистые соединения, в которых наблюдается сверхпроводимость при «комнатной» (разумеется, по «тамошней» мерке) температуре. Такие соединения могли бы, в частности, послужить основой для сверхбыстродействующей, и сверхэкономичной нервной системы.
Здесь, по-видимому, уместно заметить, что на дискуссиях Бюраканского симпозиума довольно часто, особенно в выступлениях иностранных гостей, звучало слово «шовинизм». Но, разумеется, использовалось оно совсем не в житейском, не в земном смысле, который подразумевает отвратительный для каждого честного человека «агрессивный буржуазный национализм, противопоставление интересов одной нации интересам всех других наций, разжигание чувства презрения к людям других рас и наций, вражды, и ненависти между народами». Слово «шовинизм» применялось, причем не без иронических оттенков, чтобы осудить представление о жизни далеких ВЦ как об обязательной копии нашей земной жизни. В связи с этим говорилось о шовинизме звезд класса G («Почему жизнь должна существовать лишь вокруг звезд того же класса, что и Солнце? Она может возникнуть, и на планетах более молодых или более старых звезд, и даже на планетах без звезд.»), об углеродном шовинизме («Почему сложные матричные молекулы - эта основа жизни - должны строиться только на основе углеродных соединений? Вполне вероятны, и другие «главные элементы» живого, например, кремний или германий.»), об интеллектуальном шовинизме («Почему нужно считать, что все законы природы уже открыты нами, что мы уже узнали об устройстве мира если и не все, то, во всяком случае, главное?..»), о молекулярном шовинизме («Почему вообще жизнь должна организовываться на молекулярном уровне? Уже сейчас, например, известно около 200 элементарных атомных частиц, и возможно, что на их основе могут образовываться сложные и устойчивые «белки», и «нуклеиновые кислоты.»)
Все эти «шовинизмы» можно в принципе довольно легко понять и осудить. Значительно трудней обстоит дело с другим нашим человеческим предубеждением, которое можно было бы назвать «пространственно-временным шовинизмом». Мы привыкли к тому, что время всегда течет равномерно, что пространство «неделимо», что реально существует лишь один - наш собственный - пространственно-временной мир, и только ему принадлежит каждая точка окружающей нас реальности. Однако теоретики сейчас всерьез покушаются на эти наши бесспорные, казалось бы, представления. Одна из теоретических моделей гравитационного коллапса - сжатия звезды до бесконечной плотности - предполагает существование особых точек пространства - так называемых «черных дыр», в которых уживается множество пространственных миров, разделенных бесконечными интервалами времени.
Рассказывая о них, доктор физико-математических наук Н. С. Кардашев (Институт космических исследований АН СССР) предложил участникам симпозиума не слишком простую для человеческого воображения задачу он попытался нарисовать картину путешествия космонавтов в область «черной дыры». Оказывается, что при определенных условиях космонавты могут долететь до центра массы звезды и «вынырнуть» в другом пространственно-временном мире. Оставаясь неподвижными для внешнего наблюдателя, они смогут путешествовать в будущее, переходя из одного пространственно-временного мира з другой. Не исключено, что в одном из таких миров космонавты встретят цивилизации, которые принципиально не могут быть замечены земными наблюдателями.
Эта вполне «сумасшедшая идея» пока не более чем мысленный эксперимент на достаточно смелой теоретической модели, а проще говоря - чистейшая фантазия. Однако за последние десятилетия людям уже не раз приходилось мириться с реальностью «сумасшедших идей», и «чистейших фантазий», таких, скажем, как идеи теории относительности или квантовой механики. Вряд ли кто-либо сейчас возьмется доказывать реальность путешествий в разные пространственно-временные миры, но астрофизики уже заметили в космосе «подозрительные» объекты, которые при более детальном их изучении, может быть, и окажутся реальными «черными дырами»
Итак, пять тематических дискуссий Бюраканского симпозиума «Связь с внеземными цивилизациями», проанализировав все составляющие вероятности существования ВЦ, показали, что вероятность эта может быть достаточно высокой. После тщательного (можно даже сказать, скрупулезного) обсуждения, и редактирования этот вывод попал в решение симпозиума в таком виде «По ряду конкретных деталей проблемы мнения участников не совпадали, но участники согласны с тем, что перспективы контакта с внеземными цивилизациями достаточно благоприятны, чтобы оправдать развертывание ряда хорошо подготовленных программ поиска»
Теперь коротко о двух последних тематических дискуссиях - шестой и седьмой. Их тема лучше всего, пожалуй, раскрывается словами известного физика, профессора Ф. Дайсона (Институт перспективных исследований, Принстон, США), смысл которых таков «К черту общие рассуждения! Да здравствуют наблюдения!» Профессор, кстати, так, и написал мелом на доске, причем по-русски:
«К черту общие рассуждения!..»
Шестая и седьмая тематические дискуссии были главным образом посвящены программам конкретных наблюдений, и поиска внеземных цивилизаций, а также возможным социальным последствиям контакта с ними.
О проведенных у нас в стране программах поиска электромагнитных сигналов ВЦ рассказал член-корреспондент Академии наук СССР В. С. Троицкий (Горьковский университет). Наблюдения велись в диапазоне 927 мегагерц, то есть на волне длиной около 30 сантиметров. Было обследовано 12 звезд класса G, расположенных на расстоянии от 10 до 60 световых лет от Земли. Всего было проведено 65 пятнадцатиминутных сеансов, в среднем по 5 сеансов на звезду. Наблюдения велись в 25 узких частотных каналах (полоса частот канала - 13 герц, интервал между каналами - 4 килогерца), при использовании приемников сверхвысокой чувствительности. Приемник мог улавливать сигналы, у которых поток энергии составляет всего 10’22 ватт на одном квадратном метре; примерно столько световой энергии достается нашему глазу от спички, зажженной на расстоянии нескольких тысяч километров.
По другой программе наблюдения велись на волнах длиной 50, 30 и 16 сантиметров, причем одновременно в нескольких пунктах - в Горьком, Мурманске, Уссурийске, и в Крыму.
Все эти наблюдения, так же, как и первая американская программа «Озма» (1960 год), сигналов ВЦ не обнаружили. Такой результат, разумеется, не должен обескураживать. Ведь не всегда удается на первый же купленный лотерейный билет выиграть автомобиль. Для того, чтобы «выиграть» внеземную цивилизацию, обнаружить ее сигналы, нужно узким «лучом» приемной антенны «прощупать» огромное число звезд. Одновременно нужно про сматривать большое число частотных каналов, проще говоря, настраивать приемник на разные частоты кто знает, на, какой частоте ВЦ передают свои позывные! При этом еще следует учитывать, что Вселенная наполнена радиопомехами естественными радио излучениями планет, звезд, туманностей. Такие излучения появляются в результате различных физических процессов, так же, скажем, как возникают радиопомехи во время грозы. Космические радиопомехи часто весьма обманчивы, как, например, четкие радио импульсы пульсаров, принятые вначале за радиосигналы далеких цивилизаций.
На дискуссиях было рассказано о новых советских, и американских программах поиска ВЦ. Профессор Б. Оливер рассказал о проекте «Циклоп», в котором предполагается использовать сложную антенную систему из 10 000 зеркал диаметром 20 - 30 метров. Такая система дешевле одного гигантского зеркала, а кроме того, она может начать работать уже после введения в строй сравнительно небольшой первой группы зеркал. Наблюдения предполагается вести в диапазоне 1 - 60 гигагерц (волны длиной от 0,5 до 30 сантиметров) в 1 000 000 частотных каналов, затрачивая до 5 минут на звезду. Ю. Н. Парийский выдвинул идею сложной системы - «глобального телескопа», - состоящей из большого числа разбросанных по всей Земле антенн, связанных в единый комплекс с помощью электронной вычислительной машины.
Серьезное внимание было уделено диапазону волн, в котором целесообразно искать передатчики ВЦ.
Тщательный анализ оптимальных частот для поиска ВЦ сделал Н. С. Кардашев. Он показал, что поиск совершенно неизвестного «абонента» лучше вести на радиоволнах дециметрового диапазона, а сигналы от ближайших звезд лучше искать на сантиметровых и миллиметровых волнах. Эти рекомендации основаны на чисто физических достоинствах линий связи того или иного диапазона волн. При этом, естественно, предполагается, что ВЦ достаточно умны, чтобы передавать сообщения о себе именно в этих оптимальных диапазонах.
Против монополии радиоволн в программах наблюдений возражал Ч. Таунс, заметивший, что для расстояний до 5 000 световых лет достаточно эффективной может оказаться лазерная техника.
На симпозиуме неоднократно подчеркивалось, что инструменты, созданные для поиска ВЦ, могут широко использоваться, и для других астрономических и астрофизических исследований. И, наоборот, действующие уже астрофизические инструменты, прежде всего радиотелескопы, могут быть использованы для поиска ВЦ. Любопытны в этом отношении подсчеты, сделанные для гигантской антенны обсерватории Аресибо (Пуэрто-Рико), трехсотметровое зеркало которой представляет собой естественную чашу в кратере потухшего вулкана. Радиолокатор, работающий с этой антенной, мог бы обмениваться сигналами с таким же локатором, расположенным на расстоянии до 6 000 световых лет. Проектируется еще более «дальнобойный» локатор с более мощным передатчиком, и более чувствительным приемником. Он мог бы увеличить радиус связи до 30 000 световых лет. Уже один этот пример показывает обоснованность одного из пунктов резолюции симпозиума «существующая технология дает возможность установления контактов с цивилизациями»
«Установление контактов» - это прежде всего поиск «позывных», поиск сигналов, которые ВЦ посылают специально для нас или других своих соседей по космосу. Очень мало надежд обнаружить цивилизацию, каким-либо иным путем. И. С. Шкловский отметил в этой связи, что за счет радиовещания и телевидения Земля очень сильно излучает радиоволны - для того, чтобы получить естественное радио излучение такой мощности, нашу планету нужно было бы нагреть до ста миллионов градусов. И, даже несмотря на это, поток искусственного радио излучения Земли становится неуловимо слабым (10-37 ватт на кв. м), уже на расстояниях в 10 - 20 световых лет. Л. М. Гиндилис (Государственный астрономический институт имени П. К. Штернберга при Московском университете) рассмотрел некоторые конкретные особенности активной тактики поиска ВЦ - посылки определенных импульсных сигналов в межзвездный эфир.
В «установлении контактов», помимо чисто технических трудностей, есть проблемы совсем иного рода, которые можно назвать информационными. Даже обнаружив сигнал явно искусственного происхождения, мы вряд ли сможем сразу понять его значение. Этой проблеме, в частности, уделили серьезное внимание Б. Н. Пановкин (Совет по комплексной проблеме «Радиоастрономия». АН СССР), профессор Н. Т. Петрович (Всесоюзный заочный электротехнический институт связи), Ю. П. Кузнецов (Специальное конструкторское бюро Московского энергетического института), Б. В. Сухотин (Институт русского языка АН СССР). Диапазон обсуждавшихся проблем был очень широким - от резкой критики языков типа «линкос» («изолированная знаковая система не может интерпретировать сама себя») до упоминания о поиске контактов с дельфинами, как о модели поиска контактов с ВЦ.
Открывая Международный Бюраканский симпозиум по проблемам связи с внеземными цивилизациями, академик В. А. Амбарцумян (Бюраканская астрофизическая обсерватория АН Армянской ССР) отметил, что обнаружение первой же внешней цивилизации может иметь огромное значение для судеб человечества, стать событием первостепенной исторической важности. И большинство участников симпозиума относится к поставленной проблеме с подлинным воодушевлением. Такое же воодушевление наверняка испытывает каждый человек, хотя бы слегка прикоснувшийся к головокружительным проблемам зарождения, и развития цивилизаций.
Уже много веков люди задумываются о множественности обитаемых миров. Мечтают, философствуют, фантазируют. Но только сейчас появляются реальные возможности обнаружить и, может быть, даже расшифровать сигналы внеземных цивилизаций, услышать из района, какой-нибудь далекой звезды позывные загадочной и прекрасной Аэлиты.
Если, конечно, она существует в достижимом для нас участке бескрайней Вселенной.
ОПТИМИСТЫ РАЗНЫХ ЭПОХ О МНОЖЕСТВЕННОСТИ ОБИТАЕМЫХ МИРОВ
«Считать Землю единственным населенным миром в беспредельном пространстве было бы такой же вопиющей нелепостью, как утверждать, что на громадном засеянном поле мог бы вырасти только один пшеничный колос.»
Метродор (150 - 70 гг. до н. э.)
«Весь этот видимый мир вовсе не единственный в природе, и мы должны верить, что в других областях пространства имеются другие земли с другими людьми и другими животными.»
Тит Лукреций Кар (99 - 55 гг. до н. э.].
«Существуют бесчисленные солнца, бесчисленные земли, которые кружатся вокруг своих солнц подобно тому, как наши семь планет кружатся вокруг нашего Солнца. На этих мирах обитают живые существа.»
Джордано Бруно (1548 - 1600 гг.).
«Насколько же замечательна, и удивительна эта величественная бесконечность Вселенной! Сколько Солнц, сколько Земель.»
Христиан Гюйгенс (1629 - 1695 гг.].
«Все фазы развития живых существ можно видеть на разных планетах. Чем было человечество несколько тысяч лет тому назад и чем оно будет по истечении нескольких миллионов лет - все можно отыскать в планетном мире.»
К. Э. Циолковский (1857 - 1935 гг.).
