№11 ноябрь 2024

Портал функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций.

Атомное кольцо

Владимир Губарев. Фото Дмитрия Зыкова

В России есть мощный коммерческий реактор БН-600, а совсем недавно вступил в строй БН-800, для которого мы и запустили производство МОКС-топлива. Впрочем, новый реактор — это пока усовершенствованный БН-600, а будущее, безусловно, за реактором БН-1200. Это более мощная и экономически выгодная машина. Но сейчас важно обеспечить реактор БН-800 топливом, сделать очередной шаг в будущее. В настоящее время идёт процесс освоения производства как у нас, так и под Екатеринбургом, где БН-800 набирает проектную мощность. Его активную зону необходимо загрузить нашим топливом, и тогда впервые в мировой практике мы замкнём ядерный цикл именно в промышленном масштабе.

— А в чём разница с французами?

— Там очень хорошо получается по изотопному составу, но замыкания цикла не происходит. Принципиальный момент в том, что получить топлива больше, чем сжигаешь, в «тепловых» реакторах невозможно. Для этого нужен «быстрый» реактор, и тогда мы получаем плутония-239 чуть больше, чем сжигаем. То есть идёт расширенное воспроизводство ядерного топлива, и это уникальное явление присуще только атомной энергетике. Таким образом, замкнуть ядерный цикл в промышленном масштабе французам не удаётся. Они наладили переработку ОЯТ, но у них нет расширенного воспроизводства делящегося материала.

— Значит, атомный «вечный двигатель» у французов не получается. А у нас?

— Это становится возможным, так как в быстром реакторе плутония-239 воспроизводится из урана-238 больше, чем сгорает. Мы организовали новый завод под землёй, в тех выработках, которые освободились после сокращения радиохимического производства. Это большое преимущество, так как есть мощная защитная оболочка, то есть естественный контаймент. Это первое преимущество. Второе: ничего не надо было строить. Я имею в виду разные здания, сооружения и так далее, что присуще любому новому производству. Выработка — заводские цеха — есть, все коммуникации тоже. Наша задача — создать оборудование, смонтировать его, состыковать с существующими коммуникациями и сетями и в конце концов пустить новое производство. Что и было нами сделано.

— Пётр Михайлович, вы очень счастливый человек?

— Да, наверное, я один из самых счастливых людей в нашей отрасли, а может быть, и на планете, потому что я занимаюсь любимым делом, которое одновременно является и моим хобби. Это бывает редко, чтобы работа и хобби совпадали. Тут и наука, множество научно-технических задач приходится решать. Тут и инженерия, и строительство, и ввод в эксплуатацию… От идеи до промышленного воплощения всё происходит на твоих глазах и при твоём участии. Редко кому удаётся пройти все эти этапы при жизни.

— Я имел в виду несколько иное, когда спросил о счастье. Десять лет назад вас послали сюда на совершенно безнадёжное дело, по сути дела, ликвидировать уникальное предприятие, мол, наступает всеобщий мир и заводы под землёй теперь не нужны. Комбинат потихоньку умирал…

— Вы правы. Сергей Владиленович Кириенко поставил тогда передо мной задачу — определить, что делать с комбинатом. Все производства, ради которых был создан Горно-химический комбинат, были остановлены или находились в стадии останова и вывода из эксплуатации. Следовало определиться: передать ли оставшиеся производства на другие площадки, в частности на комбинаты в Озерске и Северске, а здесь всё преобразовать в «зелёную лужайку», либо вдохнуть в наш комбинат вторую жизнь. Я посмотрел, убедился, что здесь работают замечательные профессионалы, сильные специалисты. А главное в жизни — люди! Не железо, не оборудование, а люди. Именно они всё создают. Я убедился, что у них уровень знаний очень высокий, а то, чего не хватает, можно взять с других комбинатов и таким образом создать команду, для которой по силам решить любую задачу, актуальную для атомной отрасли России. Сегодня, считаю, Рубикон мы уже перешли, на 70 процентов новый комбинат построили. В этом году вводится вторая очередь «сухого» хранилища, одно здание — для отработанного топлива из реакторов ВВЭР-1000, второе здание — из реакторов РБМК. Плюс к этому мы вводим ещё корпус для опытно-демонстрационного центра. О нём требуется специальный длинный разговор, и как только представится возможность, мы об этом побеседуем.

— Безусловно. Ведь, по сути, сейчас в Красноярске-26 происходят эпохальные события. В своё время комбинат спас страну. Предполагалось построить ещё четыре крупных предприятия для производства плутония. Но благодаря ряду открытий, сделанных нашими великими учёными, и подвигу (иначе сказать просто нельзя!) коллектива комбината здесь производство плутония было увеличено многократно и строительство очень дорогих предприятий не потребовалось. А сейчас, образно говоря, комбинат выступает спасителем атомной отрасли?

Другие статьи из рубрики «Арсенал науки и техники»

Портал журнала «Наука и жизнь» использует файлы cookie и рекомендательные технологии. Продолжая пользоваться порталом, вы соглашаетесь с хранением и использованием порталом и партнёрскими сайтами файлов cookie и рекомендательных технологий на вашем устройстве. Подробнее