А вот электрическая дефибрилляция сердца? Это для лаборатории нечто новое.
При умирании часто возникает дефибрилляция сердца — волоконца сердечной мышцы начинают работать вразнобой. Сердце перестает выполнять роль насоса. Тут-то и помогает аппарат — дефибриллятор, который создан в лаборатории совместно с Всесоюзным электротехническим институтом имени В. И. Ленина. Аппарат заставляет работать сердце нормально.
В последние годы сотрудники внесли в методику оживления и прямой массаж сердца. Они обобщили опыт отечественных и зарубежных хирургов, применявших эту крайнюю меру в борьбе за жизнь человека, и начали систематически исследовать действие на организм прямого массажа (то есть на открытом сердце), разрабатывать способы повышения эффективности этого метода, определили место массажа в большом и сложном комплексе мероприятий по оживлению. Сотрудники лаборатории не только сами научились делать прямой массаж сердца, но и обучили этому целую армию врачей.
— Массаж сердца, — говорит профессор Неговский,— должен широко войти в практику не только врача скорой помощи, но и любого врача вообще, даже фельдшера. Все медики должны уметь пользоваться им, тогда меньше будет смертельных исходов, смерть чаще будет уступать дорогу жизни.
Именно эти способы оживления и помогли доктору Абрамяну возвратить к жизни замерзшего в степи тракториста Харина. Доктор Абрамян применил артериальное нагнетание крови под давлением и прибегнул к искусственному дыханию. Правда, успех доктора Абрамяна зависел и от того, как сказал, комментируя этот случай, профессор Неговский, что сама природа создала для его пациента особые, благоприятные условия, которые позволили ему перенести длительную клиническую смерть.
Но чтобы внести в это дело ясность, мы должны остановиться еще на одной работе сотрудников лаборатории, еще на одной победе в их единоборстве со смертью. Речь идет о продлении сроков клинической смерти.
Продлить клиническую смерть очень важно. Ведь пока она клиническая, есть надежда на спасение. А пять-шесть минут?! Как быстро они пролетают! Нельзя ли дать врачу больший резерв времени? Нельзя ли вызвать такое состояние, при котором резко замедлились бы все процессы жизнедеятельности, в том числе и те, которые ведут к быстрому распаду нервных клеток головного мозга?
На рубеже XIX—XX веков русский ученый Порфирий Иванович Бахметьев установил, что в период зимней спячки жизнедеятельность у холоднокровных животных почти прекращается. Они как бы впадают в состояние особого вида наркоза. Но через некоторое время, если их согреть, снова оживают. Бахметьев доказал, что такое явление скрытой, резко замедленной жизни можно получить и у теплокровных, если их постепенно охладить. Для наркоза Бахметьев применил углекислоту. С ее помощью он вызывал, например, искусственную спячку у летучих мышей.
И вот современная хирургия, особенно хирургия сердца, воспользовалась идеями Бахметьева. Искусственно охлаждая человеческий организм, хирурги добились замедления его жизненных функций, при которых больные легче переносят различные тяжелые операции. Искусственное охлаждение организма, или, как говорят ученые, гипотермию, в Советском Союзе применяют для операций на сердце профессора Бакулев, Петровский, Мешалкин, Вишневский и многие другие ученые.
Казалось вполне логичным использовать гипотермию и для удлинения сроков клинической смерти. Некоторые работы в этой области в литературе уже описаны. У животных после охлаждения несколько удлинялся срок клинической смерти, но зато их нервная система, особенно высшие ее отделы, полностью не восстанавливалась. Животные не могли вернуться к нормальной жизни.
