Примерно 40—30 миллионов лет назад на остров приплыли предки тенреков, а спустя 10 миллионов лет — хомяков и виверр. Тогда же оба массива суши приблизились к их нынешнему положению, характер течений изменился, и «окно» для обмена животными между ними закрылось. Единственным исключением стали гиппопотамы, которых, возможно, занесло на остров несколько позже, что неудивительно, учитывая их способность проплывать большие расстояния.
Мадагаскар стал удобной площадкой для так называемой адаптивной радиации, — это когда из одного-единственного исходного вида при отсутствии конкурентов стремительно эволюционируют новые виды животных, порой совсем не похожие на предков. До последнего времени, пока учёные не научились исследовать ДНК, они не считали, что руконожка айе-айе, или ай-ай, и прочие лемуры происходят от той самой пары, что когда-то, 60—40 миллионов лет назад, переплыла Мозамбикский пролив, — слишком уж различны эти животные. Генетический анализ доказал, что они родственники. Точно так же, лишь с помощью исследования ДНК, американский генетик Энн Йодер установила, что у крупнейшего хищника лесов Мадагаскара — фоссы и небольших виверр общий предок. Загадочное ископаемое острова — мадагаскарский трубкозуб оказался родственником крошечных тенреков, которых он превосходил по весу в несколько десятков раз! Тенреки, кстати говоря, представляют собой яркий пример адаптивной радиации, когда из одного предка, приспосабливаясь к окружающим условиям, развились животные типа наших землероек, кротов, ежей, выхухолей и американских опоссумов.
Обезьяны — предшественники Колумба
Млекопитающие переселялись из Африки не только на восток, но и на запад — в Америку. Самый дальний заплыв в истории животного мира совершили обезьяны, переселившиеся из Старого Света в Новый. Было это примерно за 27—30 миллионов лет до открытия Америки Христофором Колумбом. В то время небольшая стая обезьян, а может быть всего одна пара или вообще единственная беременная самка, на дрейфующем дереве или плоте из веток пересекла Атлантический океан. Случайно унесённые в море звери никогда больше не увидели Африки, но зато дали начало потомству широконосых обезьян, коих в Америке сейчас насчитывается несколько десятков процветающих видов.
Напомним, что в давние времена Южная Америка представляла собой отдельный континент. Её соединение с Северной Америкой произошло по историческим меркам совсем недавно — около трёх миллионов лет назад. Следствием этого глобального события стал так называемый Великий американский обмен, когда в Южную Америку из Северной (тогда она соединялась с Евразией и потому имела очень богатую фауну) хлынула масса животных разных видов, а в противоположном направлении отправились опоссумы, броненосцы и обезьяны. Впрочем, обмен ещё не закончился — в Южной Америке до сих пор мало видов копытных и вообще крупных млекопитающих. Между тем, ещё до того как североамериканский и южноамериканский континенты соединились, с севера на юг начали десантироваться грызуны. Каждое новое переселение (а их становилось всё больше, поскольку расстояние между двумя Америками стремительно уменьшалось) давало повод для адаптивной радиации.
С другой стороны, такие крупные острова, как Куба или Гаити, так и остались неприсоединёнными к материковой суше. Поэтому на них обитает очень мало млекопитающих, только те, чьи предки переплыли через проливы, — это несколько видов крупных грызунов хутий и уникальные насекомоядные — щелезубы. Такая же картина животного мира наблюдается на Филиппинских островах, никогда не соединявшихся с азиатским континентом. Поэтому Филиппины бедны млекопитающими.